Три текста срифмовались в моей голове: очерк русского прозаика, стихотворение американского поэта и стихотворение чувашского поэта.
Когда-то в школе читал очерк Владимира Короленко «
Огоньки» (1900). Герои плывут по «угрюмой сибирской реке» и видят впереди огни. Кажется, что они близко, но они ещё далеко. Конечно, учительница тогда объясняла, что очерк следует понимать не только буквально. Мне этот очерк был скучен, хоть буквально, хоть символически. Теперь я наконец дожил до настоящего, собственного понимания. Постоянно вспоминаю огни из очерка, когда еду за городом вечером или утром — не по реке, конечно, а по дороге. Вокруг сначала леса, потом поля, а вдали огни сказочных крохотных домиков... И символизм теперь тоже очень понятен. Во времена Короленко некоторые образованные люди, сторонники прогресса и просвещения, были охвачены иллюзорной идеей, что угрюмая река Истории приведёт человечество в Светлое Будущее.
Намного позднее мне попалось стихотворение забытого американского поэта Хоакина Миллера* «
Columbus» («Колумб»; 1896). Это произошло в краткий период моего оптимизма, и я даже его перевёл ради упражнения — перевёл на троечку. Главный герой, несмотря на трудности, на усталость команды плывёт через бескрайнее море — и наконец видит свет. Свет растёт и разворачивается «освещённым звёздами флагом». Колумб — и архетипичный первооткрыватель новых земель, и предшественник американских пионеров. Здесь огни — символ не Светлого Будущего, а Светлого Настоящего, уже осуществлённой утопии под названием США, которые были флагманом просвещения и прогресса. Реалист и народник Короленко, неоромантик и американский патриот Миллер сходились в какой-то точке. Неслучайно США были образцом для деятелей русского освободительного движения — от декабристов до большевиков. Утопия США с расизмом и прочими недостатками, до сих пор неизжитыми, тоже была иллюзорной. И фигура Колумба утратила героический ореол и в США, и в Испании.
Совсем недавно я открыл для себя чувашскую поэзию, в том числе поэта
Николая Васильева-Шубуссинни**. Это был друг главного чувашского поэта Константина Иванова, оба они учились в Симбирской школе, оба там преподавали. Стихи и поэмы обоих были опубликованы в первой антологии чувашской поэзии «Сказки и предания чуваш» (1908), в которой оригинальные сочинения были выданы за фольклорные. Среди прочих, там напечатано стихотворение Васильева «Хунар ҫутти» («Свет фонаря»). Сокращённый прозаический перевод:
«Слушайте, слушайте, живущие, откройте глаза, народы! Кто шумит в дремучем лесу? Его голос — как гром, свет его фонаря — как свет луны. Когда машет руками, воздух гудит, когда шагает, земля трясётся. Когда холодно взглянет, молния блестит, когда говорит, мёртвый оживает. Кто этот человек? Кто даёт ему силу? Я узнал учителя: имя этого человека — Свет Разума, имя его фонаря — Исписанный Лист (то есть Грамота). Разум учит людей жить, в тяжёлые дни друг другу помогать».
В этом стихотворении, совсем не похожем на чувашские народные песни, нет ничего нового. И фигура
революционного колосса, и образ огня в темноте как символ Светлого Будущего. Новое в том, что дети чувашских земледельцев получили образование и начали заниматься просвещением. Васильев верно служил человеку с фонарём и до революции, и после. Последняя его должность: директор Чувашского НИИ социально-культурного строительства. Но новый человек с фонарём оказался человеком с орудиями пыток: Васильев был арестован в 1937 году и умер в лагере. Опять иллюзия...
Прошли годы и годы. Теперь в мире нет хоть сколько-нибудь влиятельной силы, которая последовательно защищает просвещение и прогресс. Освободительные идеи девятнадцатого и начала двадцатого веков были иллюзорны, но теперь нет и этих иллюзий. Угрюмая река Истории ведёт человечество к водопаду на краю плоской Земли.
* Настоящее имя — Цинциннат Хайнер Миллер. Псевдоним Хоакин взят в честь мексиканского бандита Хоакина Миллера.
** Псевдоним Шупуҫҫынни читается примерно так: Шубущщинны́. Буквально-буквально переводится как «Шубущ, его/её человек», то есть «человек из Шубуща», «житель Шубуща». В Чувашии есть несколько деревень с названием Шупуҫ (шубу́щ) или Шупоҫ (шубо́щ). Этимологию этого названия я не выяснил. Васильев родился в деревне Иккасси, по-русски Икково. Почему он назвал себя человеком из Шубуща? На русском нашёлся один неавторитетный источник, где говорится, что так называлась улица. Если это верно, он был человеком с улицы Шубущ. По-русски псевдоним передают как Шубуссинни или Шубоссинни. Деревня Икково находится в Чебоксарском уезде, где говорили на верховом (окающем) диалекте. Литературный чувашский язык создан на основе низового (укающего) диалекта. Васильев подчинялся правилам литературного языка и писал псевдоним через у. Но по-русски, так сказать, восстанавливают справедливость и пишут через о. Всё это надо проверять по чувашским источникам. В Чувашской энциклопедии значение псевдонима вообще не объясняется.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
