А. Цветков. Все это или это все. Собрание стихотворений в 2 томах. NY., 2015. (Выложена легально издателем.)
Конечно, неправильно, когда поводом для более внимательного знакомства с творчеством поэта становится его смерть. И вот я через два месяца после смерти Алексея Цветкова наконец прочитал его двухтомник, который когда-то открывал, но читать не хотел. Не скажу, что я стал поклонником Цветкова, но мне понравилось больше стихов, чем я ожидал.
Когда раньше читал случайные стихи Цветкова, то возникало ощущение, что это очередной подражатель Бродскому. Теперь вижу, что с Бродским если и есть что-то общее, то лишь те черты, которые объединяют всех поэтов — например, тема смерти. Разный опыт, разные интересы, разное отношение к миру и к самому себе.
Сам Цветков говорил, что больше всего на него повлияли Мандельштам и Заболоцкий. Мандельштама я читал много, но особого влияния не увидел. Заболоцкого я читал мало, но ясно, что влияние проявляется в особом отношении к природе, к животным, в отказе от антропоцентризма. Кстати, какое-то время Цветков был вегетарианцем.
Неожиданная в стихах последнего времени публицистичность, реакция на актуальные события: теракт в Беслане, дело «Пусси Райот». Это давняя традиция русской поэзии, которая никогда не была «вне политики», но я не ожидал, что у Цветкова будет много таких стихов. В отличие от других стихов, публицистические всегда имеют датировку.
В мировоззрении Цветкова мне виделось сходство с Лемом: интерес к науке и аналитической философии, отказ от антропоцентризма, бескомпромиссный атеизм. Мне казалось, что, может быть, это сходство мне видится просто от того, что я хочу его видеть. И вдруг во втором томе обнаруживается стихотворение под названием «cyberiada».
Что было общего у Цветкова и Бродского, так это необычная рифма. Когда я читал случайные стихи Цветкова, то мне казалось, что он в этом аспекте традиционалист, но я ошибался. Раньше раздражало отсутствие знаков препинания, но теперь я даже не обращал на это внимание.
Немного локального патриотизма. Цветков — один из немногих поэтов, для которых Тюмень была не просто экзотическим топонимом. Он жил и бывал в Тюмени: и в городе Тюмени, и на севере Тюменской области, который в те годы тоже назывался Тюмень. В его стихах не единожды упоминаются Тюмень, Тобольск, Ялуторовск, Нефтеюганск, Надым, Сургут.
( Read more... )