Алексей Цветков
Jul. 10th, 2022 07:14 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
dzatochnikА. Цветков. Все это или это все. Собрание стихотворений в 2 томах. NY., 2015. (Выложена легально издателем.)
Конечно, неправильно, когда поводом для более внимательного знакомства с творчеством поэта становится его смерть. И вот я через два месяца после смерти Алексея Цветкова наконец прочитал его двухтомник, который когда-то открывал, но читать не хотел. Не скажу, что я стал поклонником Цветкова, но мне понравилось больше стихов, чем я ожидал.
Когда раньше читал случайные стихи Цветкова, то возникало ощущение, что это очередной подражатель Бродскому. Теперь вижу, что с Бродским если и есть что-то общее, то лишь те черты, которые объединяют всех поэтов — например, тема смерти. Разный опыт, разные интересы, разное отношение к миру и к самому себе.
Сам Цветков говорил, что больше всего на него повлияли Мандельштам и Заболоцкий. Мандельштама я читал много, но особого влияния не увидел. Заболоцкого я читал мало, но ясно, что влияние проявляется в особом отношении к природе, к животным, в отказе от антропоцентризма. Кстати, какое-то время Цветков был вегетарианцем.
Неожиданная в стихах последнего времени публицистичность, реакция на актуальные события: теракт в Беслане, дело «Пусси Райот». Это давняя традиция русской поэзии, которая никогда не была «вне политики», но я не ожидал, что у Цветкова будет много таких стихов. В отличие от других стихов, публицистические всегда имеют датировку.
В мировоззрении Цветкова мне виделось сходство с Лемом: интерес к науке и аналитической философии, отказ от антропоцентризма, бескомпромиссный атеизм. Мне казалось, что, может быть, это сходство мне видится просто от того, что я хочу его видеть. И вдруг во втором томе обнаруживается стихотворение под названием «cyberiada».
Что было общего у Цветкова и Бродского, так это необычная рифма. Когда я читал случайные стихи Цветкова, то мне казалось, что он в этом аспекте традиционалист, но я ошибался. Раньше раздражало отсутствие знаков препинания, но теперь я даже не обращал на это внимание.
Немного локального патриотизма. Цветков — один из немногих поэтов, для которых Тюмень была не просто экзотическим топонимом. Он жил и бывал в Тюмени: и в городе Тюмени, и на севере Тюменской области, который в те годы тоже назывался Тюмень. В его стихах не единожды упоминаются Тюмень, Тобольск, Ялуторовск, Нефтеюганск, Надым, Сургут.
*
Понравились стихи:
«кеннеди кеннеди кинг и прочие жертвы»
«было третье сентября»
«жизнь больному не убыток»
«потом он взял и изобрел бобра»
«когда философ кант родился резвым крошкой»
«зима вздымала лапы над тайгой»
«пересеки насквозь ноябрьский город»
«я провел вместо бродского семь лет в вольере»
«стансы»
«лев и собачка. iii» («там где возлягут щука лебедь рак»)
«скончаться скажем в чине капитана»
«однажды в жизнь семью найдя себе»
«неписьмо»
«сватовство майора»
«как весело разглядывать синиц»
«дома уперлись в тучи и молчат»
«однажды солнце село навсегда»
«мы гадость горазды сказать о морже»
«угорщина»
«укоризненное»
«растерянный стою перед лицом собаки»
«на что уж блохи сучьи пассажиры»
«ахейская песня»
«то не ветер»
«домашнее чтение»
«слово о слонах»
«скажи еще»
«если божья коровка в дороге не тронет ни тли»
«пепел гаити»
«песня шамана»
«пепел»
«круговорот любви в природе»
«день кота»
«что написано»
«третья попытка»
«санитарная миссия»
«песнь о премудрой крысе»
«декабристы»
«exegi monumentum»
«предзакатные птицы в полете»
«cyberiada»
«советы юношеству»
«временного отрезка аренда»
«имена»
«зайчик»
«ни слова о неправедном суде»
«поучение другу»
«жизнь и судьба»
«закат империи»
«царская прогулка»
«noli me tangere»
«точка отсчета»
«широкополосная элегия»
«инстинкт и воля»
«попытка с негодными средствами»
«краткий курс»
«смерть переселенца»
«украине»
«некоторые песни»
«в цикличном режиме тифозного сна»
«с каким благоговеньем и теплом»
«допустим я видел полет стрекозы»
«песня взлетной полосы»
«продолжение следует»
«У лавки табачной и винной...»
«На земле пустая лебеда...»
«За рубежом, в одном подвале...»
«Я мечтал подружиться с совой, но увы...»
«народ не верит в истину вообще»
«быть учителем химии где-то в ялуторовске»
«в ложбине станция куда сносить мешки»
*
Конечно, неправильно, когда поводом для более внимательного знакомства с творчеством поэта становится его смерть. И вот я через два месяца после смерти Алексея Цветкова наконец прочитал его двухтомник, который когда-то открывал, но читать не хотел. Не скажу, что я стал поклонником Цветкова, но мне понравилось больше стихов, чем я ожидал.
Когда раньше читал случайные стихи Цветкова, то возникало ощущение, что это очередной подражатель Бродскому. Теперь вижу, что с Бродским если и есть что-то общее, то лишь те черты, которые объединяют всех поэтов — например, тема смерти. Разный опыт, разные интересы, разное отношение к миру и к самому себе.
Сам Цветков говорил, что больше всего на него повлияли Мандельштам и Заболоцкий. Мандельштама я читал много, но особого влияния не увидел. Заболоцкого я читал мало, но ясно, что влияние проявляется в особом отношении к природе, к животным, в отказе от антропоцентризма. Кстати, какое-то время Цветков был вегетарианцем.
Неожиданная в стихах последнего времени публицистичность, реакция на актуальные события: теракт в Беслане, дело «Пусси Райот». Это давняя традиция русской поэзии, которая никогда не была «вне политики», но я не ожидал, что у Цветкова будет много таких стихов. В отличие от других стихов, публицистические всегда имеют датировку.
В мировоззрении Цветкова мне виделось сходство с Лемом: интерес к науке и аналитической философии, отказ от антропоцентризма, бескомпромиссный атеизм. Мне казалось, что, может быть, это сходство мне видится просто от того, что я хочу его видеть. И вдруг во втором томе обнаруживается стихотворение под названием «cyberiada».
Что было общего у Цветкова и Бродского, так это необычная рифма. Когда я читал случайные стихи Цветкова, то мне казалось, что он в этом аспекте традиционалист, но я ошибался. Раньше раздражало отсутствие знаков препинания, но теперь я даже не обращал на это внимание.
Немного локального патриотизма. Цветков — один из немногих поэтов, для которых Тюмень была не просто экзотическим топонимом. Он жил и бывал в Тюмени: и в городе Тюмени, и на севере Тюменской области, который в те годы тоже назывался Тюмень. В его стихах не единожды упоминаются Тюмень, Тобольск, Ялуторовск, Нефтеюганск, Надым, Сургут.
*
Понравились стихи:
«кеннеди кеннеди кинг и прочие жертвы»
«было третье сентября»
«жизнь больному не убыток»
«потом он взял и изобрел бобра»
«когда философ кант родился резвым крошкой»
«зима вздымала лапы над тайгой»
«пересеки насквозь ноябрьский город»
«я провел вместо бродского семь лет в вольере»
«стансы»
«лев и собачка. iii» («там где возлягут щука лебедь рак»)
«скончаться скажем в чине капитана»
«однажды в жизнь семью найдя себе»
«неписьмо»
«сватовство майора»
«как весело разглядывать синиц»
«дома уперлись в тучи и молчат»
«однажды солнце село навсегда»
«мы гадость горазды сказать о морже»
«угорщина»
«укоризненное»
«растерянный стою перед лицом собаки»
«на что уж блохи сучьи пассажиры»
«ахейская песня»
«то не ветер»
«домашнее чтение»
«слово о слонах»
«скажи еще»
«если божья коровка в дороге не тронет ни тли»
«пепел гаити»
«песня шамана»
«пепел»
«круговорот любви в природе»
«день кота»
«что написано»
«третья попытка»
«санитарная миссия»
«песнь о премудрой крысе»
«декабристы»
«exegi monumentum»
«предзакатные птицы в полете»
«cyberiada»
«советы юношеству»
«временного отрезка аренда»
«имена»
«зайчик»
«ни слова о неправедном суде»
«поучение другу»
«жизнь и судьба»
«закат империи»
«царская прогулка»
«noli me tangere»
«точка отсчета»
«широкополосная элегия»
«инстинкт и воля»
«попытка с негодными средствами»
«краткий курс»
«смерть переселенца»
«украине»
«некоторые песни»
«в цикличном режиме тифозного сна»
«с каким благоговеньем и теплом»
«допустим я видел полет стрекозы»
«песня взлетной полосы»
«продолжение следует»
«У лавки табачной и винной...»
«На земле пустая лебеда...»
«За рубежом, в одном подвале...»
«Я мечтал подружиться с совой, но увы...»
«народ не верит в истину вообще»
«быть учителем химии где-то в ялуторовске»
«в ложбине станция куда сносить мешки»
*
* * *
было третье сентября
насморк нам чумой лечили
слуги ирода-царя
жала жадные дрочили
опустили всю страну
поступили как сказали
потный раб принес к столу
блюдо с детскими глазами
звонче музыка играй
ободряй забаву зверю
если есть кому-то рай
я теперь в него не верю
со святыми не пойду
соглашаюсь жить в аду
в царстве ирода-царя
кровь подсохла на рассвете
над страной горит заря
на траве играют дети
все невинны каждый наш
я предам и ты предашь
04.09.04
лев и собачка
iii
там где возлягут щука лебедь рак
атос портос и золотая рыбка
я тоже рад что никому не враг
и не таскал себе котлеты с рынка
пускай другие с ребрышком во рту
не буйвол им не волк и не лиса я
мы раньше всех закончили войну
и возлегли как прорицал исайя
простимся здесь со спесью и стыдом
сейчас сыграет лунная соната
все возвращаются в свой вечный дом
где безразлично лев или собака
скажи еще
а скажи мне еще что там за звезды стадом
дребезги радуги в глаз если слаб от слез ты
и такой от них запах над лугом над садом
разве это возможно разве пахнут звезды
кто их сбросил наземь чтобы от песен света
разрывалось сердце кто им позволил это
я скажу тебе что за звезды сны дневные
в саду и в поле и светом сочатся часто
их зовут цветами одни весной иные
летом и даже зимой горят из-под наста
или просто ради напрасной славы или
чтобы мы любили землю чтобы здесь жили
а скажи мне теперь что за лепестки праха
что за цветы в синеве трепещут двукрыло
и поют так сладко что не устрашит плаха
и топор лишь бы пели и всегда так было
кто их поднял в небо чтобы от их полета
разрывалось сердце словно влюблен в кого-то
я скажу тебе что там за лепестки плоти
это горние наши сестры птицы ветра
рожденные из персти но живут в полете
как рыба призрак низа птица призрак верха
поют и в синеве раствориться стремятся
чтобы нам с земли радоваться чтоб смеяться
а скажи мне еще скажи мне правду что за
птицы что за ангелы там чередой к речке
голос горлицы и ярче лицо чем роза
жизнь отдать за каждую как мотылек в свечке
жить вечно чтобы глядя как идут мостками
разрывалось сердце синими лепестками
я скажу тебе что за ангелы земные
сходят к реке на закате с печальным пеньем
вот дочери человеческие иные
нам невесты и даже жены долог день им
коротка ночь но с ними мерещится раем
те кого мы любим а потом умираем
тогда скажи мне вот что скажи без обмана
почему случается лишь то что случилось
цветут цветы птицы поют поутру рано
просили солнце сиять оно научилось
сходят девушки к реке рождаются дети
а меня нет почему я не жив на свете
бог с тобой уж если не жив то и не надо
кто не видел дня тому и ночь не настанет
нерожденного мать не оплачет и рада
цвет если не расцвел вовеки не увянет
не упадет птица раз в зените не вьется
у кого нет сердца оно не разорвется
третья попытка
сперва спаситель посетил стрекоз
личинок нимф и слюдяных имаго
но в миссии случился перекос
им и без рая радости немало
затем он был рожден среди червей
дать им понять чего греша лишатся
нет участи чем под землей черней
и черви адской муки не страшатся
чтоб не было ошибки в третий раз
болея о душе а не о теле
презрел сомнения и выбрал нас
а мы с ним поступили как хотели
но он воскрес чтоб богу рассказать
про бесполезность рая или ада
одних на свете незачем спасать
а остальных вообще спасать не надо
exegi monumentum
когда-нибудь нам памятник пора
установить на сетуни допустим
как церетели древнего петра
семи морей над их ростральным устьем
из пахнущей сапожным дегтем тьмы
четырехкратным непреложным солнцем
должны потомству воссиять и мы
три мушкетера с пристяжным гасконцем
в порядке полубреда справа я
гандлевский в центре с ношей стеклотары
кенжеев на пути в полутатары
бог синтаксиса слава словаря
и надо всем священный реет прах
в застолье муз наш депутат из ранних
сопровский первый вечности избранник
у матери-отчизны на руках
cyberiada
однажды трурль и клапауций
стальной решимости сердца
устав от войн и революций
изобрели себе творца
решили видимо немного
пожить на свете без проблем
воздвигли над вселенной бога
и это был станислав лем
он стал с тех пор за все в ответе
за творчество и вещество
и люди взрослые и дети
признали автором его
но будучи белковым телом
которому сосчитан срок
хоть вовсе смерти не хотел он
но избежать ее не смог
еще в часах бегут минуты
но жизнь полна печальных дыр
субстанции и атрибуты
шеренгой покидают мир
и очень скоро вся натура
издохнет лапами скребя
проснешься например наутро
и не отыщешь в ней себя
где клапауций с трурлем тщетным
не существуют как и мы
в природе утешенья нет нам
напрасны гордые умы
оглянешься пространство немо
и время корчится в пыли
совсем не надо было лема
мы зря его изобрели
* * *
ни слова о неправедном суде
такой исход подозревал не зря ты
о совести о чести о стыде
теперь слова из языка изъяты
тем более ни строчки о стране
пластом до океана и обратно
приговоренной отмывать в говне
налипшей крови вековые пятна
нам в справочнике отведут графу
о зоне смерти в полосе подзола
поскольку у истории в шкафу
не остается средства от позора
ей похуй и заказан вход сюда
в вольер жестоковыйных и неправых
где мы скрываем лица от стыда
в примерзших к мертвой коже балаклавах
17.08.12
* * *
За рубежом, в одном подвале,
Ютясь под тесною доской,
Я вспоминал, как мы бывали
В тюменской бане городской.
Там рот напрасный улыбая
В зубах как белые слоны
Блестит Джоконда голубая
С мольберта вымытой спины.
Там человек, сибирский житель,
Плюя на службу и партком,
Снимает валенки и китель
И жопу моет кипятком.
Женатые и холостые
Стремятся выскоблить дыру
Туда, где женщины простые
В кромешном мечутся пару.
В парной кричат: «Наддайте газу!»
Умрешь — и все припомнишь сразу.
Но я воскреснуть не спешу
И в доску плоскую дышу.
Стоит зима в природе шаткой —
Душе невидимый урон, —
А я гляжу, прикрывшись шайкой,
На хляби озера Гурон.
* * *
быть учителем химии где-то в ялуторовске
каждый день садясь к жухлой глазунье
видеть прежнюю жену с циферблатом лица
нерушимо верить в амфотерность железа
в журнал здоровье в заповеди районо
реже задумываться над загадкой жизни
шамкая и шелестя страницами
внушать питомцам инцеста и авитаминоза
правила замещения водородного катиона
считать что зуева засиделась в завучах
и что электрон неисчерпаем как и атом
в августе по пути с методического совещания
замечать как осели стены поднялись липы
как выцвел и съежился двумерный мир
в ялуторовске или даже в тобольске
где давно на ущербе скудный серп солнца
умереть судорожно поджав колени
под звон жены под ее скрипучий вздох
предстать перед первым законом термодинамики
было третье сентября
насморк нам чумой лечили
слуги ирода-царя
жала жадные дрочили
опустили всю страну
поступили как сказали
потный раб принес к столу
блюдо с детскими глазами
звонче музыка играй
ободряй забаву зверю
если есть кому-то рай
я теперь в него не верю
со святыми не пойду
соглашаюсь жить в аду
в царстве ирода-царя
кровь подсохла на рассвете
над страной горит заря
на траве играют дети
все невинны каждый наш
я предам и ты предашь
04.09.04
лев и собачка
iii
там где возлягут щука лебедь рак
атос портос и золотая рыбка
я тоже рад что никому не враг
и не таскал себе котлеты с рынка
пускай другие с ребрышком во рту
не буйвол им не волк и не лиса я
мы раньше всех закончили войну
и возлегли как прорицал исайя
простимся здесь со спесью и стыдом
сейчас сыграет лунная соната
все возвращаются в свой вечный дом
где безразлично лев или собака
скажи еще
а скажи мне еще что там за звезды стадом
дребезги радуги в глаз если слаб от слез ты
и такой от них запах над лугом над садом
разве это возможно разве пахнут звезды
кто их сбросил наземь чтобы от песен света
разрывалось сердце кто им позволил это
я скажу тебе что за звезды сны дневные
в саду и в поле и светом сочатся часто
их зовут цветами одни весной иные
летом и даже зимой горят из-под наста
или просто ради напрасной славы или
чтобы мы любили землю чтобы здесь жили
а скажи мне теперь что за лепестки праха
что за цветы в синеве трепещут двукрыло
и поют так сладко что не устрашит плаха
и топор лишь бы пели и всегда так было
кто их поднял в небо чтобы от их полета
разрывалось сердце словно влюблен в кого-то
я скажу тебе что там за лепестки плоти
это горние наши сестры птицы ветра
рожденные из персти но живут в полете
как рыба призрак низа птица призрак верха
поют и в синеве раствориться стремятся
чтобы нам с земли радоваться чтоб смеяться
а скажи мне еще скажи мне правду что за
птицы что за ангелы там чередой к речке
голос горлицы и ярче лицо чем роза
жизнь отдать за каждую как мотылек в свечке
жить вечно чтобы глядя как идут мостками
разрывалось сердце синими лепестками
я скажу тебе что за ангелы земные
сходят к реке на закате с печальным пеньем
вот дочери человеческие иные
нам невесты и даже жены долог день им
коротка ночь но с ними мерещится раем
те кого мы любим а потом умираем
тогда скажи мне вот что скажи без обмана
почему случается лишь то что случилось
цветут цветы птицы поют поутру рано
просили солнце сиять оно научилось
сходят девушки к реке рождаются дети
а меня нет почему я не жив на свете
бог с тобой уж если не жив то и не надо
кто не видел дня тому и ночь не настанет
нерожденного мать не оплачет и рада
цвет если не расцвел вовеки не увянет
не упадет птица раз в зените не вьется
у кого нет сердца оно не разорвется
третья попытка
сперва спаситель посетил стрекоз
личинок нимф и слюдяных имаго
но в миссии случился перекос
им и без рая радости немало
затем он был рожден среди червей
дать им понять чего греша лишатся
нет участи чем под землей черней
и черви адской муки не страшатся
чтоб не было ошибки в третий раз
болея о душе а не о теле
презрел сомнения и выбрал нас
а мы с ним поступили как хотели
но он воскрес чтоб богу рассказать
про бесполезность рая или ада
одних на свете незачем спасать
а остальных вообще спасать не надо
exegi monumentum
когда-нибудь нам памятник пора
установить на сетуни допустим
как церетели древнего петра
семи морей над их ростральным устьем
из пахнущей сапожным дегтем тьмы
четырехкратным непреложным солнцем
должны потомству воссиять и мы
три мушкетера с пристяжным гасконцем
в порядке полубреда справа я
гандлевский в центре с ношей стеклотары
кенжеев на пути в полутатары
бог синтаксиса слава словаря
и надо всем священный реет прах
в застолье муз наш депутат из ранних
сопровский первый вечности избранник
у матери-отчизны на руках
cyberiada
однажды трурль и клапауций
стальной решимости сердца
устав от войн и революций
изобрели себе творца
решили видимо немного
пожить на свете без проблем
воздвигли над вселенной бога
и это был станислав лем
он стал с тех пор за все в ответе
за творчество и вещество
и люди взрослые и дети
признали автором его
но будучи белковым телом
которому сосчитан срок
хоть вовсе смерти не хотел он
но избежать ее не смог
еще в часах бегут минуты
но жизнь полна печальных дыр
субстанции и атрибуты
шеренгой покидают мир
и очень скоро вся натура
издохнет лапами скребя
проснешься например наутро
и не отыщешь в ней себя
где клапауций с трурлем тщетным
не существуют как и мы
в природе утешенья нет нам
напрасны гордые умы
оглянешься пространство немо
и время корчится в пыли
совсем не надо было лема
мы зря его изобрели
* * *
ни слова о неправедном суде
такой исход подозревал не зря ты
о совести о чести о стыде
теперь слова из языка изъяты
тем более ни строчки о стране
пластом до океана и обратно
приговоренной отмывать в говне
налипшей крови вековые пятна
нам в справочнике отведут графу
о зоне смерти в полосе подзола
поскольку у истории в шкафу
не остается средства от позора
ей похуй и заказан вход сюда
в вольер жестоковыйных и неправых
где мы скрываем лица от стыда
в примерзших к мертвой коже балаклавах
17.08.12
* * *
За рубежом, в одном подвале,
Ютясь под тесною доской,
Я вспоминал, как мы бывали
В тюменской бане городской.
Там рот напрасный улыбая
В зубах как белые слоны
Блестит Джоконда голубая
С мольберта вымытой спины.
Там человек, сибирский житель,
Плюя на службу и партком,
Снимает валенки и китель
И жопу моет кипятком.
Женатые и холостые
Стремятся выскоблить дыру
Туда, где женщины простые
В кромешном мечутся пару.
В парной кричат: «Наддайте газу!»
Умрешь — и все припомнишь сразу.
Но я воскреснуть не спешу
И в доску плоскую дышу.
Стоит зима в природе шаткой —
Душе невидимый урон, —
А я гляжу, прикрывшись шайкой,
На хляби озера Гурон.
* * *
быть учителем химии где-то в ялуторовске
каждый день садясь к жухлой глазунье
видеть прежнюю жену с циферблатом лица
нерушимо верить в амфотерность железа
в журнал здоровье в заповеди районо
реже задумываться над загадкой жизни
шамкая и шелестя страницами
внушать питомцам инцеста и авитаминоза
правила замещения водородного катиона
считать что зуева засиделась в завучах
и что электрон неисчерпаем как и атом
в августе по пути с методического совещания
замечать как осели стены поднялись липы
как выцвел и съежился двумерный мир
в ялуторовске или даже в тобольске
где давно на ущербе скудный серп солнца
умереть судорожно поджав колени
под звон жены под ее скрипучий вздох
предстать перед первым законом термодинамики